Тотальное правосудие.

    Жил-был Пашка. Годков ему было немного, всего-то пару лет как после армии.

    Роста среднего, волосы светлые, глаза голубые, лицо простое. Пашка был родом из простой семьи, родители на заводах да на фабриках батрачили. Сам Пашка закончил ПТУ, отработал на заводе полгода, а потом его забрали в армию. Ведь отмазать его было некому, да и отец никогда над этим не задумывался.

    Пашка отслужил, отдал свой долг родине сполна. Отдавать этот самый долг пришлось на Кавказе, где последние двадцать лет неспокойно. И пострелять Пашке во время службы пришлось порядком. И со службы он вернулся совсем другим человеком. Нет-нет, внешне он не изменился. А вот внутренний мир парня претерпел кардинальные изменения. Сказать справедливости ради, Пашка не свихнулся, нервным не стал. Он не замкнулся и «белку» не ловил, когда выпивал лишку. Просто внутренне он стал другим. Единственное, что осталось у Пашки от службы, так это несколько фотографий с сослуживцами, память о службе, засевшая занозой и СВД-неучтёнка. Снайперку Пашка притырил после разгрома одной из банд. Как трофей. Все так делали и Пашка тоже.

     Припрятал вместе с двумя коробками патронов, потом трясся всю дорогу, когда вёз домой. А когда привёз, тут же спрятал, предварительно покрыв толстым слоем «пушечного сала».  

    Помыкавшись по работам, где платили копейки, Пашка решил организовать свой бизнес. Он дал объявление фирме, что отвозит пьяных домой. Вот напился, например, человек в ресторане, за руль нельзя, друзья тоже в хлам, вот тут-то метрдотель и даёт телефончик Пашки. Тот приезжает,  и на авто звонившего подгулявших развозит по домам. И дело пошло.

    С того момента прошло семь лет. Пашка вырос в плане бизнеса, оперился. Помимо агентства услуг по перевозкам у него появилась сеть автомобильных моек и три небольших магазинчика с мелкими расходными материалами для иномарок. Пашка старался вести бизнес честно, налоги платил вовремя, время от времени выделял автобус из своей миниавтоколонны детскому дому, чтобы свозить детей в музеи или в зоопарк.

    И всё бы ничего, но в это время в местном УВД сменился начальник. Вместе с новым начальством пришли и новые подчинённые, тоже начальники, только разных отделов. И жизни в городе понемногу начала меняться.

    Некоторые предприниматели вскоре закрыли свой бизнес, некоторые наоборот поднялись. Странно было Пашке смотреть на тех, кто недавно крепко стоял на ногах, а теперь сворачивал дела, спешно распродавая товар, или просто съезжали с арендованных площадей.

    В один из дней Пашка встретил одного знакомого, тот не так давно занимался джинсой, имел несколько хороших магазинов. А теперь просто торговал на местном рынке по мелочи.

  - Что-то резко ты в нули скатился, Семёныч, - поздоровавшись Пашка сразу решил узнать причину краха коллеги.

  - Да-а-а…, - Семёныч неопределённо махнул рукой.

  - Да, ладно, дружище, - Пашка хлопнул Семёныча по плечу, - свои люди! Давай, не темни, что за дела?

  - Менты, Павел, менты, - Семёныч, когда-то ездивший на новенькой «тайоте» представительского класса, поспешил к дешёвой корейской машине, разговор ему явно не нравился. Но Пашка придержал его за локоть, твёрдо так, давая понять, что ждёт развёрнутого ответа. Семёныч сдался. – Раньше такого беспредела небыло. Ну, придёт пожарник с осмотром, ну, участковый заглянет или санэпидемнадзор. Ну кинешь на лапу и тишина. А тут, понимаешь, сразу на рельсы поставили, или плати или убирайся из бизнеса. Я не стал. Думал прокатит, ан нет. Теперь видишь где я?

  - Понятно, - Паша покивал. – Извини Семёныч, не знал я.

  - Так к тебе не приходили ещё?

  - Нет, вроде ещё никто ничего подобного не предлагал.

  - Ну, значит жди, Павел, они всех крышуют. Не менты, а бандюки. Помнишь, как в девяностые? Или плати, или вали, третьего не дано.

    С того дня Пашка ждал «наезда». Он мысленно прокручивал в голове варианты встречи, как он отреагирует. В одном варианте он бил в лицо того, кто пришёл предложить ему «крышу», в другом его били, а он потом догонял и валил их. Вариантов было множество.

    Но вот настал день, когда к нему в офис действительно пришёл милиционер. Майор. Он коротко обрисовал Пашке ситуацию с «крышей», обусловил все пункты. Мягко, интеллигентно и ненавязчиво. Он не запугивал Пашку, не угрожал, просто сказал, что если он платить не будет, то помощи от властей ему не видать. И всё.

  - Сколько? – по деловому задал последний вопрос Пашка.

  - Столько, сколько сочтёте нужным и необременительным. Соответственно плате, будут и услуги. Понимаете, да?

    И мент ушёл.

    Пашка думал три дня, бесцельно катаясь по городу, заходя в магазины, бары, клубы.

    А на четвёртый достал из тайника СВДшку.

    Начальник УВД города взял себе за правило обедать в самом элитном ресторане. До него он доезжал на служебной машине, потом отпускал водителя, наслаждался обедом, мило улыбаясь официанткам и нет-нет хлопая какую нибудь по упругому заду.

    Пообедав, он шёл обратно на работу пешком, придерживаясь совету частного доктора, которого тоже обложил данью.

    Полковник вышел из дверей ресторана, поправил галстук, одёрнул китель и направился по улице в сторону здания УВД. Он прошёл всего метров сто и внезапно осел на асфальт. Прямо посреди улицы. Несколько человек прошли мимо, сторонясь и удивлённо глядя на упавшего, но вот кто-то склонился и повернув полковника на спину, отшатнулся. На груди милиционера расплывалось кровавое пятно. Выстрела никто не услышал, шум движения заглушил его.

    Заместитель начальника УВД, подполковник, суровый с виду человек, огромного роста и комплекции, в отличие от своего начальника обедал всегда дома. Окна его квартиры, что на третьем этаже, выходили в тихий дворик, который граничил как раз с той улицей, по которой прогуливался после обеда начальник УВД. Сюда не долетал шум машин с улицы, поэтому выстрел прозвучал как щелчок цыганского кнута. С крыши соседнего дома взлетели голуби, а вороны покинули облюбованные ими ветви тополя.

    Заместитель начальника УВД ткнулся головой в тарелку с борщом, выронив ложку и зажатый в другой руке хлеб. Жена, что только что вошла на кухню, зажала руками рот и сползла по стене, беззвучно зарыдав и зажмурив глаза. Они только начали жить как люди, машину новую купили, иномарку, на курорт собирались съездить. Откуда деньги она не спрашивала и вот теперь её вдруг осенила страшная догадка. Но было поздно.

    В течение следующей недели были убиты ещё шестеро высокопоставленных служителей правопорядка. Представитель генштаба МВД, приехавший разгребать скорбные дела, давал громкие обещания, что убийцы будут пойманы. В тот же день на стол ему легло письмо в котором его просили просто назначить на освободившиеся должности новых, но честных людей и отбыть восвояси. Просто просьба. Без угроз.

    Представитель думал недолго, служить он хотел ещё как минимум лет десять и получить ещё пару повышений.

     Объявили всероссийский обыск на каких-то тёмных личностей, чьи фотороботы были разосланы по городам и весям. На должности начальников поставили новых людей. Честные они или нет, должно было показать время, но каждый из них знал, что может случится, если аппетит станет уж очень большим.

    А Пашка, вновь обмазав винтовку пуш-салом, убрал подальше. Коробки с патронами тоже спрятал. Тотальное правосудие обошлось ему всего в два патрона. Стоило выстрелить всего два раза, чтобы задействовать механизм ненависти. Всего два патрона, чтобы кто-то понял, что бешеных собак можно, а главное нужно отстреливать. А кому-то хватает и одного. Патрона.